В начале главы “Ваишлах” повествуется о том, как Яаков отправил к Эсаву, брату своему, вестников со словами примирения, которые начинаются так: “У Лавана (тестя своего) жил я”. В комментарии Раши слову гарти (“жил я”) дается два объяснения. Гарти от гер (пришелец, чужой): “Не стал я (у Лавана) вельможей, а остался чужим”, и гарти – слово, буквы которого составляют число 613: “Жил я у злодея Лавана, а 613 заповедей исполнял”.Известно, что все значения одного и того же слова Торы связаны друг с другом.

Какова же связь между двумя вышеприведенными комментариями? Кроме того, возникает вопрос по сути второго объяснения: зачем нужно было сообщать Эсаву, что Яаков соблюдал 613 заповедей, могло ли это подействовать на него и способствовать примирению братьев? Внутренний смысл того, что Яаков отправился в Харан, был обусловлен необходимостью извлечь из этого места покоящиеся там искры святости. И в том, что касается Яакова, эта миссия была исполнена, это место было очищено и подготовлено к приходу Машиаха. Сам Яаков, возвращаясь из Харана, уже готов был к приходу Освобождения. И об этом он сообщает Эсаву, надеясь, что брат также очистился от зла и готов к приходу Машиаха.                            

Потому и говорит Яаков: “У Лавана жил я”, но никоим образом не заразился его материализмом; все, связанное с ним, было мне чужим. Главным для меня были мир святости и веры: Тора и ее заповеди.

  “И были у меня бык и осел”, – добавляет Яаков. Мидраш поясняет: “Слово “осел” намекает на Царя Мошиаха (который, согласно пророчеству, должен на осле прибыть в Иерусалим)”. Яаков говорит Эйсаву, что у него уже есть осел Мошиаха и он готов к Освобождению. Но посланцы Яакова, вернувшись, докладывали ему: “Пришли мы к брату твоему, к Эйсаву”, – ты думаешь, что он твой брат, что он, как и ты, готов к приходу Мошиаха, но знай же, что он – Эйсав, такой, как и был, погрязший во зле. В этом рассказе содержится поучение потомкам: еврей всегда должен быть готов к Избавлению. Несмотря на то, что окружающий мир еще не очищен, он должен подготовить самого себя к приходу Машиаха. И сделать это можно, только чувствуя себя гером, чужим по отношению ко всему злу и материализму, которые его окружают.

Рассказывают, что Межеричский Магид в юности жил в чрезвычайной бедности. Однажды его спросили: “Как вы можете так жить? Дома должна быть мебель!” Магид заметил: “Так то дома, дома все иначе. Мы сейчас в дороге, а в пути можно обходиться малым”. Все материальные блага этого мира являлись для него временной суетой, домом для него были Тора и ее заповеди. Это и есть настоящая подготовка к Освобождению.