Настоящие наставники и смелые защитники истины – это люди особой натуры. Умеющие извлекать уроки жизни из горечи падений и невзгод, из счастья восхождений, радости успехов и побед. Часто, это люди, достигшие в духовном развитии уровня, когда приходит внутренняя потребность делиться знаниями и опытом с теми, кто нуждается в них.

В 1977 году жизнь свела меня с интересным человеком. Высокий статный старик с телосложением настоящего атлета, белоснежной бородой и живыми глазами на волевом лице. Ханания Устониязов (1900 – 1980) был уроженцем Самарканда, но большую часть жизни прожил в Таджикистане. Он репатриировался с семьёй в Израиль из Душанбе всего несколько месяцев назад. В то время я – молодой человек чуть больше 30 лет – молился в синагоге «Михоэли габой» на улице Мсилат Яшарим, которая находится в районе «Шапиро» в Тель-Авиве. Мне очень хотелось стать хазаном (кантором). Я тянулся на подиум.

Но почему-то пожилые евреи, приехавшие из Средней Азии в тридцатые годы прошлого столетия и те, которые родились в Израиле, как-то монополизировали сольные песнопения молитв в синагоге. Они не давали молодым людям выходить на подиум. А на меня, из-за моего рвения, смотрели по-особому недоброжелательно. Но на осенние праздники я всё-таки решительно поднялся на святую трибуну. Начался жуткий скандал, требовали, чтобы я немедленно сошёл с подиума. Меня удивляла такая позиция старшего поколения и не покидала мысль: «Почему они не понимают? Ведь мы, молодые, – продолжатели святого дела наших отцов…»

И тут, словно огромная скала, встал мой новый знакомый. Как будто читая мои мысли, он прогремел железным голосом:

«Уважаемые братья бухарские евреи! Мы находимся в доме молитв перед святой Торой. В преддверии праздника, когда открыты все врата небес, мы пришли сюда молить великого Творца о прощении. Нам, сынам израильского народа, не подобает скандалить, сквернословить и говорить в неуважительном тоне, особенно с молодыми людьми. Они – это будущее, они продолжатели наших традиций. Молодёжь – это то звено, которое будет передавать истину священной Торы следующим поколениям. А не давая им учиться и практиковаться, мы делаем опрометчивый шаг, граничащий с неоспоримым грехом. Достаточно вспомнить, что на горе Синай Всевышний даровал Тору еврейскому народу только потому, что гарантами сохранения великого писания будут дети. Ни праотцы наши, ни праматери, даже ни пророки или мудрецы, а именно дети. Так что же мы делаем? Почему мы не хотим видеть очевидное?»

Указывая на меня, гость продолжал: «Ведь у этого молодого человека приятный голос, а самое главное – огромное желание познавать основы святой Торы и искренне служить Всевышнему. Что плохого в том, что он хочет стать хазаном? С таким рвением, которое двигает им, у него большое будущее. Придёт время, вы будете его приглашать, возможно, просить подняться на трибуну этой синагоги. И не исключена вероятность того, что он будет постоянно занят…»

Ханания говорил ещё много интересных вещей, подтверждая каждую мысль цитатами из Торы и в заключении сказал: «Давайте протянем руку молодому поколению и дадим им возможность учиться и набирать опыт, это прямая наша обязанность».

Он стоял как яркий факел, пылающий огнём. Облачённый в талит, этот старец напоминал древних, библейских мудрецов, которым Всевышний даровал светлый ум, умение ясно выражать свои мысли и видеть то, что многим не дано. В синагоге на несколько минут воцарилась абсолютная тишина. Высказанная речь, вероятно, подтолкнула присутствующих к глубоким размышлениям…

А слова, сказанные обо мне, оказались пророческими. Прошло не много времени, я стал востребованным хазаном. В 80-м году я принял предложение синагоги в «Тель Кабире», позднее она была названа бейт кнесет «Уриэля Якубова». (Одна из улиц в этом районе, тоже названа его именем.)

С Ханания Устониязовым мы часто встречались на вечерах памяти и на уроках Торы.

На поминках и религиозных мероприятиях люди с нетерпением ждали его выступления, речь Ханания, всегда связанная с Торой, была захватывающей, правдивой и убедительной. Несмотря на возраст, он был полон энергии и очень любознателен. Почти каждый раз после молитвы, мы оставались в синагоге и с пользой проводили время. Изучали святые книги и говорили о великих праведниках. Ханания был удивительным рассказчиком и обладал хорошей памятью. Мне нравился его таджикский язык и рифмы поэтов востока. Он постоянно проводил параллели между их стихами и изречениями наших мудрецов. В заключении говорил, что всё это основано на мудрости царя Соломона.

Расспрашивая о корнях, ему было приятно слышать, что я сын Шимонова Неурая из Бухары. «Так это же глубоко верующий человек и известный табиб, знаток лечебных трав и растений. К тому же, уважаемый человек в Средней Азии» – обнажая свои ровные зубы в широкой улыбке, говорил мой друг.

Позднее я узнал, что Ханания, уже в зрелом возрасте, выучился на шохета и моеля. Асмаху (право на практику) он получил в еврейской религиозной йешиве при синагоге на улице Архипова в Москве. Он ездил по районам и дальним поселениям Средней Азии, где жили евреи, делал обрезание детям и забивал скот, чтобы единоверцы имели кошерное мясо.

Я многому научился у этого человека. Он часто благословлял меня и мою семью. Наша дружба бала содержательной и интересной, но, к сожалению, не долгой. Ханания погиб в автокатастрофе в декабре 1980 года.  Я с особой теплотой вспоминаю этого необыкновенного человека, преданного Израилю и заповедям великой Торы.

Слава Всевышнему, сегодня у нас с женой шестеро детей, и все они на истинном пути. Они самоотверженно исполняют законы святого писания. Видимо особое благословение моего друга пало на нашего младшего сына. Он родился в субботний день 1975 года, в день памяти моего отца, и мы дали ребёнку имя деда, Неурай.

Неурай младший, автор четырёх религиозных книг с рецензией Овадия Йосефа, главного сефардийского раввина в Израиле (з.л.). Мой сын – прекрасный хазан, учитель и комментатор Торы. Звуки его шофара на празднике в Рош а Шана и в Йом Кипур точны и профессиональны.

Я благодарен судьбе за то, что у меня были хорошие учителя и наставники, и среди них незабываемый Хонания бен Рахель и Борух Устониязов.

Ше ихйе зихро барух.

Иосиф Шимунов, раввин.

(Перевёл с бухарского Шломо Устониязов)