Предложение организовать концерт талантливой и всенародно любимой певицы Эстер Исахаровой поступило мне от Арона Суюнова, который знал ее с 70-х годов прошлого века. Затем я позвонил Аврому Толмасову, и мы вместе обсудили этот проект первого концертного выступления певицы за пределами Израиля. Он дал высокую оценку исполнительскому мастерству Эстер Исахаровой. Она росла на наших глазах в Самарканде, в доме замечательного и весьма популярного певца и музыканта Пулота  Абдурахманова, который жил в сердце старого города, на улице Ташкентской.

– Я родилась с музыкой, в семье музыканта, и ни одного дня в своей жизни не провела без звуков танбура, дойры, тара или аккордеона! –  начала Эстер рассказ о своей жизни, – и всегда пела. Мама рассказывала мне, что первые звуки музыки я пропела в восьмимесячном возрасте.

Отец будущей певицы Пулот Абудрахманов  родился в 1930-м году и застал прекрасную плеяду макомистов, которые жили и творили в Самарканде. Он приходился прямым родствеником народному артисту Узбекистана, макомисту Михаилу Толмасову, а также юристу Аврому Мурадовичу Абдурахманову, певцу Борису Кукнариеву и, если идти выше, то, по утверждению тариста Давида Давыдова, сына Якуба Давыдова, их общий родственник – великий  учитель и один из основоположников Бухарского Шашмакома Усто Ота Джалол-чала Насыров.

Но вернемся к нашей гостье из Израиля, которая первый раз в жизни пересекла океан вместе с театром “Ханда-ханда”, и оказалась в Нью-Йорке, где проживает самая большая в диаспоре община бухарских евреев. В этом городе ее знают и ждут.

– Мое первое выступление состоялось на первомайском параде, где я, пятилетняя девочка, взобравшись на кузов бортовой машины, танцевала вместе с поющими родителями, которые представляли ансамбль Самаркандской фабрики бытового обслуживания. Я по сей день испытываю то волнение своего первого выступления перед большим количеством людей. Позже, я стала выступать на мероприятиях школы №25, где солировала, пела узбекские и таджикские песни, участвовала в школьных конкурсах. Но я даже не могла мечтать о профессии певицы.

– Почему?

– Родители были против… 

– Понимаю: было нормально девушкам стать учительницами музыки, но не певицами. Эстер, твой отец отличался тем, что любил исполнять узбекские песни. С чем это связано?

– Да, так оно и было. Он был замечательным исполнителем узбекских, хорезмских песен. Сам он говорил на узбекском языке без акцента, так как учился в 21-й школе, где обучение шло на русском и узбекском языках. Дома мы все говорили по-бухарски, и папа пел бухарские песни, фрагменты из Шашмакома. Он гордился тем, что его наставником являлся сам великий Устоз Михоэль Толмасов. В нашем доме часто бывали певцы и музыканты, друзья и коллеги отца, в частности Нисон Муллокандов, Борис Балхиев. Особым успехом наш отец пользовался в таджикских, узбекских, иранских кварталах Самарканда.

– Кого ты можешь назвать своим любимым певцом?

– Так как я с малых лет росла в атмосфере Бухарского Шашмакома, то для меня эта музыка – самая главная и важная. Я макомы чувствую с первых звуков до последних тактов, и каждый аудж для меня – это как откровение! Знаю наизусть стихи поэтов-классиков, без которых немыслима эта музыка, так как она неразрывно связана с усулем. Дойра для меня – родной и любимый инструмент.

– Раньше певцы выступали, аккомпанируя себе на дойре. Кто из певцов тех лет был тебе ближе по духу, по исполнительскому мастерству?

– Из женщин это неповторимая и самая любимая певица Барно Исхакова, которую я могу слушать часами, наслаждаясь её голосом. Из певцов это был и остается Нерье Аминов.

– А макомистка Берта Давыдова?

– Она выдающаяся певица. Но для нас, бухарских евреев, Барно звучала роднее. Она поет по-нашему, по-бухарски. Всегда с волнением слушала песни в исполнении наших замечательных певиц Мухаббат Шамаевой, Олмахон Хаитовой, Тамары Катаевой. В моей жизни особое место занимает поэт, певец-макомист, виртуоз Ильяс Маллаев.  Авром Толмасов – это особое явление в моей жизни. Он пел с юности, дружил с моим отцом. Мы, ко всему, и родственники. С юных лет я была влюблена в его голос, с удовольствием пела песни из его репертуара. Он оказал больше влияние не только на меня, но и на всех певцов Самарканда тех лет. И его до сих пор там помнят и любят!

– Когда он репатриировался в Израиль, ты с ним тоже работала?

– Да, конечно. Дело в том, что мы переехали в Израиль в 1973 году и обосновались в Шхунат Шапира, районе проживания бухарских евреев. Он был как махалля. Там было мало певцов и музыкантов. Папа был очень востребован. И, видя мой талант, как я живу музыкой, мое стремление петь всегда и везде, отец однажды позвал меня к себе и сказал: “Эстер, доченька моя, ты будешь петь со мной на свадьбах и семейных вечерах. Не стесняйся, пой во весь голос!”. Эта фраза прозвучала как благословение! Он меня окрылил верой в моё призвание. Теперь он играл на таре, а я на дойре. Мы оба пели. В нашем ансамбле были певец и тарист, покойный Мурдахай Рахминов (позже он стал раввином в Нью-Йорке. – Р.Н.), Борис Нисанов. Так началась моя профессиональная жизнь в музыке. Нас сразу полюбили и приглашали на все мероприятия бухарских евреев. Пела я узбекские, таджикские, бухарские песни, иногда и израильские.

– Как складывалась личная жизнь?

–  Тоже хорошо. Мы с мужем Ошером Исахаровым воспитываем пятерых детей. Мой сын – прекрасный хазан.

– В 1987 году началась новая алия, и вместе с ней приехали высокопрофессиональные певцы и музыканты.

– Это было прекрасное время. У меня был ансамбль “Самарканд”, и я пригласила на работу моего кумира Аврома Толмасова, кларнетиста Нисона Кукнариева, братьев Илюшу и Рафика Бараевых, певца Рому Бадалбаева. И, конечно, самое главное было для меня то, что рядом со мной, в одном городе, живет Авром Толмасов – певец с большой буквы, замечательный человек, добрый наставник, у которого всегда есть чему поучиться. И он щедро делится своим опытом и секретами вокального мастерства.

– Эстер, как ты попала в труппу Хая Давыдова?

–  Полтора года назад он пригласил меня в Самарканд, куда собрал туристическую группу. И там я дала концерт с ним. Мы подружились, и он мне сказал, что у меня есть не только музыкальные, но и актерские способности. Мне подумалось, что он прав: на сцене я с 14 лет, и общение со зрителем для меня – часть работы певицы. У меня небольшая роль в спектакле “Мероси биви”. А сейчас я работаю над новым спектаклем, где играю портниху, мошиндоз.

– Чисто внешне ты напоминаешь мне замечательную хорезмскую певицу Олмахон Хаитову.

– Я ее тоже люблю, и, когда играла на таре, мне все говорили, что я на нее похожа. В 1989 году она гастролировала в Израиле, и я имела честь выступать вместе с ней на одной сцене. Но в последние 20 лет на таре не играю. Нет необходимости: приехали прекрасные музыканты – и я могу выступать как сольная певица.

– Эстер, ты впервые в Америке. Что ты чувствуешь в этой стране?

– Мои родные бухарские евреи! Я вас всех люблю!

 Рафаэль Некталов

Главный редактор газеты The Bukharian Times