Эмигранты 1970-х выезжали из СССР по принципиальным причинам – они не принимали тоталитарный режим и рвались за «железный занавес». Сидя «в отказе», они годами боролись за «право на свободу». На выезд из страны их толкало разочарование в возможности реформирования и создания в ней условий для приложения своей социальной, профессиональной, религиозной активности. Среди тех, кто уезжали в 1970-е годы были: диссиденты и коммерсанты, специалисты и неустроенные в жизни люди. Они уезжали за счастьем, плохо представляя то, что их на самом деле ждет «в стране далекой». Как правило, эти люди были целеустремленные, уверенные в том, что обязательно найдут себя «в новой жизни». Надо признать, что им – первопроходцам, было очень тяжело – не знание языка и законов, отсутствие социальных программ, безденежье и др. Однако обустраивая свою жизнь, они фактически протаптывали дорожку для эмигрантов, которые приедут позже них.
В отличие от них, многие эмигранты 1990-х были другими. Большинство из них выезжали не по идеологическим причинам, а скорее по социальным и материальным. Не маловажными факторами для них были: не желание остаться в стране без родственников, друзей, без еврейской общины, ибо основная масса членов еврейской общины эмигрировала ранее. В этой «второй волне» было немало людей высокообразованных со степенями наук и достигших вершин профессиональной карьеры, но были также представители рабочего класса и работники сфер торговли и бытового обслуживания населения.
Осмелюсь предположить, что успешность адаптации к новой среде выходцев из СССР – это показатель наличия у эмигрантов 1990-х годов огромного потенциала, который не был израсходован в их старой жизни, то есть в СССР. Причины «недоиспользования» социального потенциала в период жизни в России – известны. Немалая доля этих причин приходится на существовавший в СССР государственный антисемитизм, КГБ, несовершенство органов правосудия, конечно цензура и коммунистическая идеология. Кроме того, указанные две «волны» эмиграции оказались взаимосвязанными: «эмигрант 70-х» стал той средой, которая помогла адаптироваться «эмигранту 90-х».
Заметим далее, что массовая эмиграция евреев из СССР совпала с массовым отъездом немцев в Германию, а также масштабным переселением народов. Тысячи эмигрирующих людей складывали чемоданы, упаковывали ящики, чтобы, наконец, уехать, и сотни людей их провожали. Выглядело это весьма удручающе: многие аэропорты, вокзалы были переполнены суетящимися эмигрантами и их багажами, а также теми, кто их провожал, царил невообразимый ажиотаж. Причем уезжая, продавали все, что могли и покупали все, что можно было купить. Хотя по всей стране к тому времени в магазинах было практически пусто. Но для достижения цели эмигрирующие, делая вояжи на машинах, поездах – преодолевая сотни километров, используя все возможности и все связи, – старались сделать какие-то важные, как им казалось, покупки. Логика таких поступков определялась тем, чтобы по приезде в новую страну не тратить валюту. Но у некоторых из них теплилась в головах еще и другая мысль: что они смогут что-то продать по приезде и обзавестись валютой. Но, как показал опыт иммиграции, они приобретали много лишнего и не нужного и вновь перед ними возникали проблемы – что со всем этим делать?
В тот период появились «группы активистов» – деловых бухарских евреев, которые предлагали свои платные услуги. Это была «помощь», связанная с оформлением виз и другой документации, отправкой багажа, проводами до границы и прохождением таможенного осмотра.
Если кратко коснуться того, как местные жители относились к проблеме эмиграции евреев, то ответ может быть двояким. Кто-то радовался такому событию из-за возникшей возможности скупать их дома, квартиры, машины, одежду, книги и конечно драгоценности за очень низкие цены. Некоторые старались присвоить их движимое и недвижимое даже бесплатно, по поводу и без повода негативно отзываясь о евреях и откровенно заявляя: «Евреям место в Израиле», «Уезжайте в свой Израиль» и т. п. Но были, разумеется, и такие, кто понимали, что эмиграция представителей целой нации, которые жили в этой стране столетиями, – это не хорошее явление. Они понимали, что если евреи навсегда покидают какую-то страну, то последняя, как правило, оказывается на грани каких-то чрезвычайно негативных происшествий. Многие местные жители понимали истинные причины нашей эмиграции, их отнюдь не радовал наш отъезд.
Через много лет каждый из нас вспоминает годы проживания в стране исхода. У кого-то может быть эти воспоминания негативные. Но у многих, думаю, они положительные. Ведь именно там прошли самые беззаботные и счастливые годы детства. Другим памятны еще и незабываемые юные годы, включая периоды учебы, обретения профессии и общественного признания и т.д. Я нередко слышу от своих соплеменников: «Мы там имели большой почет и авторитет». Или же: «Когда я уезжал, практически все мое окружение – и секретарь горкома партии и соседи, сослуживцы, были против моего отъезда»; «Меня провожали сотни сослуживцев и соседей»; «Если бы Вы знали, как они меня уговаривали остаться» и т. п. Подобные слова меньше всего произносят действительно заслуженные люди.
Я, как и мои соплеменники, обдумывал ответы на такие вопросы, как: «Надо ли эмигрировать?»; «Если эмигрировать, то в какую страну?»; «Чем я буду там заниматься?»; «Какой будет судьба наших детей?». Многие, кто эмигрировал и «хлебал» горести и радости иммиграции, оповещали нас о двух, по сути, взаимоисключающих вещах. Первое – уезжать надо и чем быстрее, тем лучше. Второе – надо четко знать, что всем без исключения предстоит преодолевать невообразимые трудности иммиграции. И, как следствие, по приезде в новую страну никому не следует вспоминать и сокрушаться: «Кем был – кем стал». Последнее, на самом деле, касается всех эмигрантов. Но прежде всего тех, кто у себя на родине добился больших успехов по служебной, научной, партийной деятельности и т. п.
Здесь, пожалуй, надо вспомнить еще об одном предостережении теми, кто эмигрировал ранее. Суть его такова: «Не надо думать, что Америку и другие страны можно покорить стремительным наскоком наподобие кавалерийской атаки. Забудьте мысли, что вы такой великий и известный у себя на родине и Америка должна быть осчастливлена уже толькотем, что вы приехали в неё жить, а тут никто этого не оценивает и не понимает».
Америка – это страна эмигрантов. Столетиями сюда приезжают люди из разных стран мира и проходят все ступени иммиграции, включая трудности периода адаптации. Причем собственно процесс адаптации к новой среде однороден для национальных звезд, простого люда и даже для миллионеров, а также множества светил науки и бизнеса, включая, например, великого ученого, африканского кардиохирурга Кристиана Бернанда, который выполнил первую в мире пересадку сердца. Чтобы жить в США и заниматься врачебной деятельностью он, кстати, должен был подтвердить диплом врача и проходить резедентуру наряду с выпускниками американских учебных заведений. Добавим к сказанному лишь то, что визовыми правилами США богатым людям предоставлена определенная возможность ускорить путь «узаконения» постоянного проживания в США.
Уместно отметить, что многие, кто эмигрировал, считали себя обязанными перед теми, кто еще не уехал, давать советы и участвовать в решении их проблемы: «Уезжать или не уезжать». В этом плане, кто-то был откровенным и резким в своем суждении, кто-то был деликатным и скромно делился своими мнениями. Приведу пример. В 1994 году я впервые посетил Израиль. В один из вечеров, во время прогулки мы с друзьями разговорились с туристами из Кишинева. Кишенёвцев сопровождал «бывалый» их земляк, который был доволен своей новой жизнью, своей работой. Он своих земляков и заодно меня уверял в том, что «надо как можно быстрее сюда приезжать. Но при этом, – продолжал наш собеседник, – необходимо помнить, что каждому эмигранту в период своей иммиграции непременно предстоит «съесть» еще и определенную дозу «параши». Признаюсь честно, что только много лет спустя – в годы уже своей иммиграции, я понял значение этого не очень лестного высказывания «бывалого» эмигранта.
Таким образом, несмотря на кажущееся богатейшее, в том числе эмигрантское разнообразие, США – это страна, которая построена на общих стандартах и конструктивном однообразии, и каждый при своей иммиграции должен пройти сложный путь адаптации в новой стране. И это удел каждого эмигранта.
Мои наблюдения показывают различную степень адаптации мужчин и женщин в Нью-Йорке. Изменение статуса женщин в свободной стране, где женщина защищена и имеет равные права, зарабатывает и независима от мужа, привели к новым семейным отношениям и, к сожалению, значительному росту числа разводов. Кроме того, молодежь стремится к самостоятельности, и потому женятся и выходят замуж в более зрелом возрасте. Серьёзное влияние на семейные ценности оказало много факторов: жилищные условия, финансовое состояние, образовательный ценз, еврейская самоидентификация, религиозная ориентация, профессиональная переквалификация, участие в общинной жизни и многое другое. Всё это стало предметом моего исследования, которое вылилось в очерки и статьи, опубликованные мной в средствах массовой информации бухарских евреев и в книжных изданиях.
Иосиф Ядгаров (США), профессор
