В кнессете Мейрав Коэн возглавляет комиссию по делам выживших в Холокосте и борется за доступность информации об их правах на русском языке. Эта же проблема, по ее мнению, лежит в основе афер против пожилых репатриантов. Мало кто знает, что в кнессете сейчас идет борьба за… русский язык. Точнее, за конкретное применение этого языка, когда речь идет о репатриантах, переживших Холокост. 55 тысяч из них – выходцы из СССР. “Я обнаружила, что некоторые жизненно важные услуги недоступны для них по одной причине – из-за отсутствия информации на русском языке. Например, лекарства продаются без аннотаций на русском. Бланки, которые надо заполнять для получения различных льгот, – только на иврите. Эти же люди часто становятся жертвами телефонных афер, потому что их доверчивостью и невозможностью выяснить свои права пользуются мошенники. Мы обязаны это изменить”, – говорит Мейрав Коэн, депутат кнессета, председатель комиссии по делам выживших в Катастрофе. В интервью “Вестям” Коэн рассказала об этой работе.
Мейрав Коэн 39 лет, она родилась в семье репатриантов из Марокко. В прошлом правительстве возглавляла Министерство социального равенства, а перед этим руководила общественной организацией “Эмун ха-цибур” (“Народное доверие”), выступающей за порядочность в бизнесе. Там Мейрав впервые обратила внимание на телефонные аферы против пожилых русскоязычных репатриантов.
– Я стала свидетелем невероятных схем мошенничества с циничным выманиванием денег у пенсионеров в таких масштабах, которые даже не могла вообразить. Компании телемаркетинга продавали старикам кастрюли и подушки, списывая со счетов по 300 тысяч шекелей. Люди теряли все – и таких случаев тысячи, десятки тысяч.
Поначалу я и не думала заниматься этим самостоятельно: обратилась в полицию, в кредитные компании. Оказалось, что там все знали о происходящем, но ничего делать не собирались. Меня эта несправедливость настолько поразила, что я начала действовать, чтобы вернуть жертвам деньги. Лично сидела, выслушивала пострадавших, проверяла распечатки кредитных карт – а потом сама шла в организации, обманувшие этих стариков, и требовала вернуть им похищенное.
Я заметила, что больше всего пострадавших было среди русскоязычных. Мне даже приходилось прибегать к услугам переводчика, чтобы их понять. И именно этих несчастных людей, плохо понимающих иврит, обманывали компании, созданные за границей. Они обзванивали этих людей, говорили с ними по-русски, обманом вытягивали данные кредитных карт и обирали до нитки. А когда жертвы пытались как-то защититься, закрыть кредитки, отменить чеки – их запугивали обращением в суд. Люди, которые никогда не бывали в суде, в ужасе были готовы заплатить сколько угодно.
Я обратилась в Управление по защите прав потребителей, и там мне рассказали, что 40% всех обращений по поводу мошенничества – это жалобы пожилых граждан, но полиция закрывает такие дела по причине “отсутствия общественного интереса”.
Заняв пост министра социального равенства в правительстве Беннета – Лапида, Мейрав Коэн продвинула проект о сервисе “Не звоните мне” (אל תתקשר אלי). Теперь любой израильтянин может внести свой телефон в базу данных и избавиться от навязчивых рекламных звонков. Фирмы, которые продолжают звонить на эти телефоны, получают штрафы.
“Мы действительно совершили революцию в этой сфере, но аферисты не дремлют и теперь перенесли свои мошенничества в сферу финансового консультирования: вам предлагают “вернуть переплаченные налоги”, “помочь со страховками” и так далее. Подлинная цель – получить доступ к вашим средствам”, – предупреждает Коэн.
Встреча журналиста “Вестей” с Мейрав Коэн проходит в ее канцелярии в кнессете. Первое, что видишь, входя сюда, – две огромные доски, исписанные мелким и четким почерком. Они разделены на категории: “Выжившие в Катастрофе”, “Аферы против пожилых людей”, “Проблемы жилья и здоровья”. Под каждой категорией – десятки пунктов. Выполнив очередную задачу, Мейрав стирает ее с доски – и занимается следующей.
Она родилась в Иерусалиме, закончила магистратуру Еврейского университета по специальности менеджмент и городское планирование. С 2011 состояла в муниципальном совете Иерусалима, возглавляя молодежное движение “Иторерут”. В 2019 году начала карьеру в политике. В 36 лет стала министром – самым молодым в истории Израиля. Сейчас вместе с партией Еш атид находится в оппозиции и, как уже сказано, возглавляет комиссию кнессета по делам выживших в Холокосте.
“Вообще-то я требовала создания комиссии по делам пожилых людей в целом, но правящая коалиция не поддержала эту инициативу. Увы, престарелые никого не интересуют. Это видно и по новому госбюджету, в котором не выделено ни шекеля на улучшение их положения, и по судьбе Министерства социального равенства, которое правительство разделило на отделы и раскидало по разным ведомствам”.
– Вы молодой политик, но уже почти 20 лет защищаете права пожилых людей. Почему вы выбрали именно их? Это ваш электорат?
– Я даже не знаю, голосуют ли за меня пожилые люди. Просто, когда я увидела, что можно реально им помогать, я поняла, чем хочу заниматься в политике.
– Вернемся к телефонным аферам. Достаточно ли делает государство, чтобы оградить население от этого?
– Когда я была в правительстве, то собрала круглый стол с участием полиции, Управления ценных бумаг, Управления по защите прав потребителей, и мы обсуждали способы борьбы с аферами. Если не продолжать борьбу с этим явлением, мошенники снова активизируются – и мы видим, что это уже происходит. Проблема в том, что преступники не боятся полиции: пять лет назад я собрала материалы и принесла их в прокуратуру, но лишь сейчас дело дошло до суда. За это время аферисты успешно потратили украденные деньги на роскошный отдых за границей, я за многими из них слежу в соцсетях. Кстати, угрозы полиции и суда на них не действуют, а вот угрозы шейминга в социальных сетях – очень даже.
– Вы не боитесь этих людей?
– Было время, когда мне приходилось каждое утро осматривать машину, а мой номер телефона слили на порносайты. Но такие люди понимают только силу. И когда я пригрозила им распространить имеющуюся информацию с их фотографиями в сети, деньги волшебным образом возвращались на счета стариков.
У правительства есть большой ассортимент инструментов для борьбы с этим явлением. Вопрос лишь в приоритетах.
– Вы продвигаете проект перевода сайта о правах граждан “Коль зхут” на русский язык. Раньше вся изложенная в нем юридическая информация была доступна только на иврите и арабском. Много говорилось о необходимости включения туда и русского перевода, особенно о льготах для пожилых и переживших Катастрофу. На каком этапе сейчас эта работа?
– Переведены 300 страниц о правах пожилых, из них 150 касаются выживших в Катастрофе. Всего же мы хотим перевести 1500 страниц.
– Я изучила переведенные страницы. Некоторые из них все равно ведут на материалы и бланки на иврите. Что будет с этим?
– Служба национального страхования (“Битуах леуми”) против перевода официальных бланков на русский язык, потому что их компьютерная система не настроена работать с документами, заполненными по-русски. Но нам удалось договориться о промежуточном решении: на сайте дается разъяснение на русском языке, как заполнить бланк, – и номер телефона, по которому диспетчер помогает человеку оформить этот документ на иврите.
– Вы выступаете за перевод аннотаций к лекарствам на русский язык. С какими проблемами вы столкнулись, чтобы продвинуть эту очень нужную русскоязычным пенсионерам услугу?
– Минздрав утверждает, что во вкладыш невозможно уместить все необходимые языки. Но ведь это существенно повышает для больного вероятность ошибки, поскольку и в аптеке на упаковку наклеивают информацию на иврите. Я предложила использовать в дополнение к наклейке QR-код или номер телефона, по которому больной может получить объяснение по-русски. Мы сейчас обсуждаем этот вопрос при участии больничных касс. Есть еще один вариант: что провизор в аптеке сможет распечатать аннотацию на русском языке, но это требует технологических решений. Думаю, что решение найдется.
– Насколько усложняется помощь пожилым гражданам из-за частой смены правительств?
– Да, это главная проблема – из-за политической нестабильности приоритеты постоянно меняются, каждый новый министр меняет стратегию, а самую высокую цену за это платят социально уязвимые категории граждан. В том числе выжившие в Катастрофе.
Вот вам простой пример: будучи министром, я предложила ко Дню Катастрофы показывать в кинотеатрах художественные фильмы о Холокосте по символической цене 10 шекелей. Проект пользовался большим успехом, бабушки и дедушки шли в кино вместе с внуками. Но сменилось правительство – и показ отменили.
Когда я обратилась в Министерство с вопросом почему, мне ответили, что даже не знали об отмене. Им потребовался месяц, чтобы выяснить, к какому Министерству теперь относится чиновник, отвечавший за этот проект. Представляете уровень бардака?
Мейрав Коэн очень беспокоит, что пожилые люди, в том числе русскоязычные репатрианты, не пользуются своими льготами. “Я начала интересоваться причиной – и оказалось, они просто не знают о том, что могли получить дополнительный визит соцработника, надбавку к пособию, использовать социальные услуги для облегчения одиночества, – говорит она. – Государство халатно относится к переводу необходимой информации на русский язык. Достаточно сказать, что из 800 разъяснительных кампаний Министерств в прошлом году лишь 5 были переведены на русский язык”.
“Средний возраст переживших Катастрофу и проживающих сейчас в Израиле людей – 86 лет. Ежедневно 40 из них покидают этот мир. У нас осталось не так много времени, чтобы помочь им, отдать им наш долг, – говорит Мейрав Коэн. – Среди русскоязычных репатриантов есть около 40 тысяч человек, которых Израиль пока не признал выжившими в Катастрофе. Эти люди оказались самыми незащищенными социально. Они живут на пособие по прожиточному минимуму, не имеют пенсии, не знают иврита.
Напомню, что государству Израиль удалось встать на ноги благодаря репарациям и компенсациям из Германии. На эти средства построены дороги, дома, инфраструктура. Поэтому государство Израиль не просто должно – а обязано им помочь”.
– Cложно обойтись без обсуждения политических вопросов – предыдущая коалиция проиграла на выборах, правительство, в котором вы были министром, рухнуло. В стране сейчас разброд в связи с юридической реформой. В вашей партии чувствуют свою ответственность за проигрыш?
– Напоминаю, что разрыв на выборах был очень небольшим. Профессионально мы, как правительство, действовали очень хорошо, а вот на политическом уровне – да, был полный провал. Если бы МЕРЕЦ преодолела электоральный барьер, мы бы сейчас имели совершенно другую картину. Нам нужно стабильное и смелое правительство, которое будет принимать сложные решения.
– Правительство без Нетаниягу вы имеете в виду?
– Знаете, я была в правительстве под руководством Нетаниягу… У него нет границ, когда речь идет о личных интересах, и отчасти поэтому он такой сильный политик. Но нужно решить, что мы хотим: сильных политиков, которыми движут личные интересы, но по ходу они сметают на своем пути всех и вся, разрушая государство, или тех, кто видит перспективу и готов работать ради граждан. Надеюсь, израильтяне сделают этот выбор.
– Напоследок – вопрос о ваших личных политических амбициях. Цель каждого политика – кресло премьер-министра, не так ли? Я даже слышала, как вас называют “наследницей Лапида”, имея в виду место в партии.
– Так меня называют? Ого. Знаете, я не мечтаю стать премьер-министром. Возглавить правительство? Это гигантская ответственность: например, премьеру приходится отправлять солдат в бой, а это очень тяжелые решения. Нет, мои планы и мечты связаны с другим – в частности, с облегчением жизни пожилым людям. И с постами, на которых можно выполнить эту задачу. И еще, чтобы мне хватило на это сил, потому что кнессет – непростое место работы. Без моей семьи, ее безусловной поддержки я бы не справилась.
Ноа Лави, Источник: Orbita.co.il, Вести Израиль по-русски, Депутат кнессета Мейрав Коэн
