Глава НДИ сегодня мог бы сделать себе пиар словами “Я пять лет предупреждал всех о планах ХАМАСа”, но в его голосе сквозят скорбь и горечь. В интервью “Вестям” Авигдор Либерман назвал подлинные причины отказа присоединиться к правительству чрезвычайной ситуации. Вечером 14 октября в прессе с разницей в несколько минут появились два сообщения. В первом Ликуд извещал о присоединении Авигдора Либермана к правительству чрезвычайной ситуации. Во втором – Либерман сообщал, что не войдет в правительство, потому что не собирается “быть фиговым листком”. Что произошло между этими двумя сообщениями? Почему Либерман, который уже был министром обороны, отказался войти в правительство, созданное ради победы в войне с ХАМАСом? Об этом глава партии НДИ, депутат кнессета Авигдор Либерман рассказал в интервью “Вестям”.

– Напомню ваше давнишнее высказывание, которое часто цитируют в соцсетях: “Если бы я был министром обороны, то уничтожил бы Ханию за 48 часов”. Вы стали министром обороны пять лет назад, однако главу ХАМАСа тогда не ликвидировали, он здравствует по сей день и даже вчера, в разгар войны, встретился со своими спонсорами из Ирана. Сейчас есть возможность уничтожить не только Ханию, но и ХАМАС в целом. Почему же вы не присоединились к правительству, которое поставило такую цель?

– Во-первых, хочу напомнить вам тот день 13 ноября 2018 года, когда в комплексе генштаба ЦАХАЛа в Тель-Авиве состоялось заседание военно-политического кабинета, решавшее судьбу ХАМАСа. Оно началось в 9 часов утра и длилось 6 часов. Я как министр обороны требовал начать широкомасштабную операцию в Газе с целью разрушить власть ХАМАСа. Но по итогам заседания было принято противоположное решение. Премьер-министр и тогдашний начальник генштаба армии Гади Айзенкот продвинули идею перемирия и перевода ХАМАСу 15 миллионов долларов наличными. Этими деньгами у террористов надеялись “купить тишину” – добиться передышки между обстрелами. 14 ноября я подал в отставку.

Еще тогда я заявил на пресс-конференции, что перемирие с ХАМАСом в сочетании с миллионами долларов, которые переводятся главам бандформирований, — это капитуляция перед террором. Я уже тогда предупреждал, что “покупка тишины” у террористов нанесет колоссальный ущерб национальной безопасности.

Увы, мой прогноз оказался верным.

– Но вернемся к событиям 14 октября. Ликуд заявил, что вам предложено присоединиться к правительству чрезвычайной ситуации – и вы дали согласие, однако вскоре вы опровергли факт присоединения. Что произошло?

– Я не ищу для себя джоба и почетной должности. Мне не нужны ни бюджеты, ни громкие титулы, ни коалиционные соглашения. Я считаю, что могу влиять на ситуацию, и хочу влиять. Для этого надо находиться в узком военном кабинете (где сейчас состоят только три человека – премьер-министр, министр обороны и глава блока Государственный лагерь, в прошлом начальник генштаба армии. – Прим. ред.). А быть 38-м министром без портфеля – ну, это просто не щадить бюджетные деньги.

Сегодня в правительстве 37 министров, треть из них – без портфелей. Не считаю, что я должен пополнить этот список.

В конце концов у меня самый большой опыт работы среди всех депутатов кнессета. Я входил в военно-политический кабинет, много лет был председателем комиссии кнессета по иностранным делам и обороне, работал министром обороны, финансов, главой МИД. Я владею информацией по всем аспектам этой работы.

– Итак, вы остаетесь в оппозиции.

– Да, и при этом мы заявили, что полностью поддержим правительство. Фракция НДИ единогласно проголосовала за создание правительства чрезвычайной ситуации. Мы продолжим поддерживать правительство до окончания военных действий – вне связи с тем, нахожусь я в нем или нет.

– Означает ли это, что с этой минуты вы перестанете критиковать действия правительства?

– Вы знаете, всю последнюю неделю перед войной я буквально кричал об опасности. Перед войной я побывал в приграничных поселках у Газы, где мне рассказывали, что террористы постоянно кидают сюда бутылки с горючей смесью, стреляют, пытаются прорвать заграждения. Жители жаловались, что это длится уже 12 дней, но на их сообщения никто не реагирует. Более того, никто из правительства даже не посещал их, чтобы выслушать и собрать информацию.

В пятницу, 6 октября, за сутки до нападения, я дал интервью “Едиот ахронот”, где предупредил, что ситуация сейчас хуже, чем перед Войной Судного дня.

Но сейчас, во время войны, мы стараемся не критиковать правительство. Можем делать замечания тут и там, но в целом – поддерживаем. Смотрите: война идет, и она все еще ведется на нашей территории, мы пока так и не ступили на землю врага. Мировые СМИ в общем на стороне Израиля, за малыми исключениями, но кредит доверия истекает, каждая минута сейчас дорога.

Мы имеем дело с врагом коварным и жестоким. Я убежден, что ХАМАС приготовил нам еще неприятные сюрпризы – и что это берется в расчет перед планированием наземной операции.

Евгения Ламихова. Источник: Orbita.co.il, Telegram NEWSru.co.il, Вести Израиль по-русски. Авигдор Либерман и глава регионального совета Эшколь Гади Яркони у границы с Газой (Фото: пресс-служба НДИ)