В первые дни наземной операции, несмотря на ужас и боль, мы все были охвачены гордостью за ЦАХАЛ и энтузиазмом наступления. Впервые за долгие годы наши солдаты вошли в Газу, и не просто вошли, а стали стремительно продвигаться вглубь сектора. Да, мы теряем своих людей, но потери врага исчисляются тысячами. Мы отвоевываем все новые территории, уничтожаем склады террористов, взрываем их дома, и идем, идем вперед. Премьер-министр обещает, что военные действия будут продолжаться до конца, до победы, пока мы не выполним все свои задачи. Никакого перерыва, никаких уступок, пока все пленники не окажутся дома.
Но вот уже обсуждается временное прекращение огня и другие послабления в обмен на освобождение неопределенного числа заложников. Ладно, это можно пережить, главное – спасти детей, а мы свое отвоюем. Расширенный военный кабинет выступает против условий сделки, все недовольны и критикуют друг друга, Нетаниягу вертится ужом, на ходу меняя свое мнение, но и это не страшно. Частные разногласия преодолимы, если есть направление и конкретный план действий: куда мы идем, чего добиваемся, когда собираемся остановиться.
Вопрос в том, существует ли такой план у нашего узкого кабинета. Если да, то стоило бы посвятить в него общество хотя бы в общих чертах. Никто не просит раскрывать военные тайны, но до сих пор, на второй месяц операции, ее цели сформулированы в виде лозунгов, из которых мало что ясно. Например, что означает – уничтожить ХАМАС? Убить или взять в плен всех боевиков группировки? Или только тех, кто участвовал в бойне 7 октября? Или даже потенциальных врагов, включая сочувствующих, – то есть большую часть населения сектора?
Наше наступление – до каких пор оно будет продолжаться? Нужны ли все эти захваченные территории, групповые фотографии на фоне знаковых мест и взорванные на камеру здания? Это, конечно, убедительные свидетельства силы и мощи нашей армии, но стоят ли они отданных жизней наших военнослужащих, имеют ли они стратегическое значение? Этого мы не знаем. ПО большому счету, никто не понимает, собирается ли Израиль оккупировать Газу, всю или только ее часть. И что потом: аннексировать ее, устанавливать военную администрацию? Биби недавно заявил, что он против передачи сектора под руководство Палестинской автономии, но не обозначил никакой альтернативы. То есть и здесь либо нет плана действий, либо премьер не хочет его раскрывать даже ближайшим соратникам.
Все это не удивительно, если вспомнить, что в состав узкого кабинета входят политики, которые терпеть не могут друг друга, и каждый старается извлечь из происходящего максимальную выгоду. Троица, которая руководит нашей жизнью в это опасное время, – Нетаниягу, Ганц и Галант – давние политические противники, но этого мало. Все трое – конкуренты за кресло главы правительства на будущих выборах. В том, что выборы произойдут сразу после войны, никто не сомневается, поэтому каждый старается закрепить в сознании общества мысль о том, что лично он и никто иной привел страну к победе над ХАМАСом. До поры до времени военное положение заставляет этих деятелей демонстрировать единство и солидарность, но это не значит, что они действительно способны действовать сообща, доверять друг другу и тем более составить совместный план. Никто из них, ни вместе и ни поодиночке, за всю свою карьеру не выдвинул рабочей стратегии, которая обеспечила бы стране безопасность, – иначе мы бы не были там, где оказались сейчас.
Если у узкого военного кабинета нет плана, то получается, что армия просто движется по Газе, методически разрушая ее и не зная, где и когда ей прикажут поворачивать назад. Параллельно и совершенно без связи с действиями ЦАХАЛа ведутся переговоры о заложниках, в которых тоже никак не обозначены «красные линии». И все это под аккомпанемент громких фраз: «Мы не уступим, не допустим, не остановимся!». Биби вообще мастер красивых слов. Помнится, после похищения Гилада Шалита он грозил ХАМАСу, что «небо упадет на землю». Но в итоге на землю Газы упали тысяча с лишним террористов и уголовников, выпущенных на свободу за одного капрала. Кто даст гарантию, что эта история не повторится?
Раз никакого плана нет, то война может идти бесконечно. И, наоборот, она может закончиться в любой момент по воле правительства. Мы не узнаем, действительно ли цели ее выполнены, или пришло время, когда перемирие выгодно политикам, или этого слишком настойчиво требует международное сообщество, озабоченное страданиями жителей Газы… Уже много раз военные операции Израиля завершались без видимых результатов, но с провозглашением победы над врагом. Тогда все происходило очень похоже на то, что мы видим сейчас, только в ограниченных масштабах: что-то взорвали, кого-то ликвидировали, и можно считать, что статус кво восстановлен.
Сорок с лишним дней назад мы были уверены, что теперь все будет по-другому. Но похоже, для другой войны стране нужны другие лидеры.
Ира Коган. Источник: Telegram NEWSru.co.il, Orbita.co.il., Вести Израиль по-русски.
