Наша недельная глава содержит 51 заповедь: 13 повелевающих и 38 негативных. Среди них запреты воровать, грабить, проклинать кого-либо, вводить в заблуждение, ненавидеть, мстить, клеветать, срамить и злоязычить. Также мы можем найти здесь заповеди не воздерживаться от спасения других и не порицать грешников. В этой же главе есть очень особенная заповедь: «Любить ближнего своего как самого себя». Она настолько важна, что двое самых мудрых и святых из когда-либо живших на Земле евреев, рабби Акива и рабби Гилель, назвали ее «великим правилом Торы».
Давайте попытаемся понять, что имели в виду два эти мудреца. Каким образом еврей, с любовью относясь к своему ближнему, может прийти к исполнению всей Торы? Как любовь к ближнему обязывает, например, не готовить пищу в субботу, употреблять только кошерную пищу и не поклоняться идолам? Почему только из любви к другим кто-то должен надевать тфиллин или денно и нощно учить Тору? Кажется, что на деле мы видим в точности противоположное! Чем больше кто-то хочет быть приемлемым для других, тем менее обычно он «соблюдает».
Каким же образом «любовь к ближнему» является основным принципом Торы? В двух словах, ответ на все это заключается в том, что Тора была дана для того, чтобы раскрыть уникальность и истинную ценность евреев. Из первого слова Торы — «Берейшит» (в начале) — мы можем выяснить, что мир и все в нем находящееся: и материальное и духовное, — созданы (и постоянно создаются) ради Торы и еврейского народа. Однако последняя фраза Торы говорит нам еще большее: Моше вдребезги разбил Скрижали— для спасения евреев от наказания за ужасный грех Золотого Тельца. Он сделал это (и Б-г похвалил его за это), поскольку знал, что евреи (даже грешники!) выше, чем сама Святая Тора! Моше знал, что каждый еврей «единственный сын» Б-га и заключает в себе искру Б-жественной сущности (что-то вроде миниатюрного Храма), а потому он — еврей, подобно Святому Храму, обладает способностью вносить мир, гармонию и благословение в мир.
Без сияния еврейской души — мир лишается благословения и смысла. Это и есть то «себя», которое имел в виду рабби Акива, когда говорил: «Люби своего ближнего, как самого себя». Это значит, что, когда мы пытаемся найти эту святость в нас самих, мы можем затем искать ее в любом другом еврее. Что-то похожее — поиск алмазов в грязи. Между прочим, это вовсе не подразумевает, что евреи должны любить только евреев. На самом деле, совсем наоборот. Еврейская душа происходит из сущности Создателя и, раскрываясь, она побуждает нас больше любить все создания Б-га, особенно людей (поскольку все люди созданы по Божьему подобию). И только по той причине, что любовь начинается с тех, кто к нам ближе, — евреи сначала должны научиться любить евреев.
Единственный способ привести еврейскую душу в действие — Тора. Тора и содержащиеся в ней заповеди обладают способностью раскрыть и проявить в мире живую святость, скрытую в каждом еврее. Поэтому Тора названа «силой и миром»— она дает еврейской душе силу светить и приносить мир в мир. Но как насчет расхождений и споров между людьми, к которым, на первый взгляд, побуждает Тора? Иногда Тора называется лекарством, — иногда, наоборот, ядом («Йома» 72б). Если пользоваться Торой правильно, — это подарок Всевышнего, позволяющий человеку раскрыть в мире единство Б-га. В этом случае Тора приносит жизнь и единство, а наличие разнообразия в мире и в людях создает гармонию. Если же относиться к Торе лишь как к глубокому труду по философии или даже как к ключу к грядущему миру, тогда она начинает растить эго, а впоследствии может привести к разладу или чему-нибудь еще худшему. Тора становится, не дай Б-г, подобной телу без души, а среди евреев складывается ситуация, похожая на выступление оркестра без дирижера, или без общей песни, или с плохими музыкантами, или когда каждый пытается произвести впечатление на свою маму, сидящую в зале.
Когда один нееврей попросил его обобщить всю Тору, стоя на одной ноге, Гилель ответил: «Не делай другим того, что ненавистно тебе». При этом, разумеется, Гилель не имел в виду, что мазохистам разрешается причинять боль другим, поскольку им самим боль нравится. Скорее, его совет означал следующее: что это за единственная вещь, которую НИКТО не хочет, чтобы сделали ему? Это вещь, которую ненавидят все — даже мазохисты. Никто не любит, когда другие замечают их недостатки! Именно об этом говорил Гилель.
