Эта известная поговорка достаточно актуальна в Израиле, где действующий закон позволяет судам назначать пострадавшим от клеветы компенсацию в размере до 50,000 шекелей. Ну а если истец сумеет убедить суд, что оскорбивший его ответчик нанес ущерб его карьере, подорвал здоровье или разрушил семейную жизнь, то сумма компенсации может быть заоблачной.  Ведь, в этом случае закон дает судье полную свободу, с учетом конкретных обстоятельств каждого дела. Закон суров, но это закон – говорили древние римляне.  Ну а теперь, с учетом сурового закона, перейдем к сути дела.

В одном благословенном городе, который находится в стране, где многие из наших читателей выросли уже не первый год идут работы по благоустройству древнего кладбища. К слову, не так давно в фонде, который эту работу ведет, были избраны новые руководители. Они наладили отношения с местными властями и энергично взялись за дело: с территории кладбища вывезены десятки тон мусора, реставрированы сотни могил, благоустроена территория.

Как говорится, честь и хвала. Эти люди действительно делают святую работу, сам был, видел все собственными глазами. Но, вдруг один из координаторов проекта на своей странице в фейсбуке обвинил бывших руководителей фонда в том, что они не торопятся передать новому руководству солидную сумму, собранную у людей на благоустройство кладбища. Обычная история, сколько уже мы видели таких вот конфликтов вокруг старых кладбищ. И, положа руку на сердце, признаюсь, я бы не обратил внимание на эту разборку, если бы один из комментариев под упомянутым постом в Фейсбуке не касался бы непосредственно газеты «Менора». Автор этого комментария обвинил редакцию в том, что мы пишем только позитивные статьи, а вот когда необходимо вмешаться и установить справедливость, то нас как бы и нет.

К слову, автор имеет право на такое мнение. Более того, я даже готов предположить, что многие из читателей нашей газеты будут с этим человеком вполне согласны. Что поделать, любим мы острое и горячее не только на обеденном столе.

Но лично у меня, человека, начавшего журналистскую карьеру 40 лет назад, на этот счет другая точка зрения.  Я абсолютно убежден, что, в первую очередь, редакция должна работать в рамках закона. А это значит, что мы можем назвать человека обманщиком или вором только по решению суда. Даже, если нам кажется, что у нас на руках имеются самые опровержимые доказательства против какого-то человека, то мы, все равно, не имеем права обнародовать их по собственному усмотрению. В противном случае закон нарушим мы и человек будет иметь полное право подать на редакцию в суд. Об этом я написал в личном письме своему оппоненту.

Ответ на мое письмо пришел достаточно быстро. И для, того, чтобы предоставить трибуну человеку, который не согласен со мной, я привожу его мнение в данной статье:

Уважаемый Леонид Елизаров! Я прекрасно знаю, что вы не судьи и не прокуроры. И никто не требует, что бы вы выносили обвинения и приговоры. Но поскольку вы редактор газеты то и должны освещать и ставить на вид все проблемы которые есть в общине, а не писать сплошные оды ,что у нас все хорошо и мы самые совершенные и прекрасные. Вы – 4-я власть и соответствующие полномочия как у власти есть. И заметки соответствующие тоже должны быть! Почему в Фейсбуке или других социальных сетях люди высказывают свои возмущения или недовольства и не боятся претензии предъявлять. А «Менора» не пишет, как будто ее это не касается. Разве газета должна писать только про наши достижения, стараясь не выносить сор из избы! Нет, по-моему, вы должны освещать все и объективно на суд читателей и это тоже имеет воспитательную работу.

Мой уважаемый оппонент.  В XII или XIII веке в Париже в суде обсуждалось дело о том, что парламентарий, размахивая руками в разговоре, задел нос соседа. Сосед подал на него в суд. Парламентарий, размахивавший руками, сказал: “Я имею право размахивать руками!”. Суд вынес решение: “Ваша свобода размахивать руками заканчивается там, где начинается свобода чужого носа”.

Так вот, чтобы, даже по ошибке, не попасть в чужой нос, редакция обязана работать в рамках израильского закона о запрете диффамации (хок исур лашон ха-ра) от 1965 года. К слову, диффамация – это действие, которое может: унизить человека или сделать его объектом презрения или насмешек со стороны окружающих или опозорить человека на основании приписываемых ему действий или поведения. В свете вышесказанного, мы не имеем права обвинить людей в присвоении общественных денег, пока у нас на руках не будет соответствующего решения суда. Потому пока ограничимся позитивными статьями. Тем более, что в нашей общине действительно происходит много всего хорошего.

С уважением ко всем, кто со мной не согласен

Леонид Елизаров