День Памяти Катастрофы и героизма… Название этой даты вызывает не только боль и гордость, но и вопросы, которые в такой день вроде бы задавать неловко. Например: что происходит с нашей национальной памятью в другие дни? Продолжаем ли мы помнить о тех страшных событиях, о людях, ставших жертвами нацистской машины, и о тех, кто сумел выжить?..
Сегодня в Израиле насчитывается почти 150 тысяч человек с официальным статусом «ницуль Шоа» – «выживший в Катастрофе». Совсем не много даже для нашей маленькой страны, но и немало, учитывая возраст этих людей (более чем 460 из них уже исполнилось 100 лет) и то, что выпало на их долю. В День Катастрофы их навещают, слушают их рассказы, дарят цветы. Музей Яд-ва-Шем проводит торжественную церемонию, в которой участвует высшее руководство страны.
Нужно признать: государство проявляет заботу о «ницулей Шоа». Их статус позволяет получать повышенное пособие и ряд других льгот. По сравнению с простыми пенсионерами, особенно с теми, кто не успел заработать в Израиле трудовую пенсию, их положение можно даже назвать завидным. Вот только часто это всего лишь разница между нищетой и бедностью. «Ницулей Шоа» не умирают от голода, потому что такое в принципе трудно представить в Израиле. Но они, как и многие израильтяне преклонного возраста, считают копейки и часто не в состоянии полностью оплатить необходимый им уход и медицинское обслуживание.
Главная проблема, которую выделяют организации, помогающие «ницулей Шоа», – их разделение на группы и существенная разница между группами в размере пособий и льгот. Никто уже не спорит с тем, что пора изменить эту практику и уравнять в правах всех, имеющих данный статус. Но эта инициатива постоянно натыкается на бюрократические препоны и откладывается на неопределенное время. Между тем, времени у этих людей нет. По статистике каждый день умирает до 42 человек из этой категории.
Почему государство Израиль не способно обеспечить достойную старость тем своим гражданам, которые были приговорены к смерти лишь за то, что они евреи, и лишь чудом – или Божьим провидением – остались в живых? Почему о них вспоминают лишь раз в году, а в остальное время как будто не замечают? На фоне скромных пособий для «ницулей Шоа» памятные торжества в День Катастрофы выглядят почти таким же лицемерием, как День Победы в России с ленточками и гвоздиками для нищих ветеранов. Да, нам неприятно такое сравнение, но от него никуда не денешься. Почему хватает денег на церемонии, собрания, выступления артистов и т.п. – и не хватает на обеспечение нормальной жизни для этих людей?
Со стороны руководителей государства было бы честнее обойтись без торжественных мероприятий, без речей и траурной сирены, и вообще без Дня Памяти. Допустим, в Израиле была бы принята такая позиция: у «ницулей Шоа» нет никаких заслуг перед еврейским государством и нет права претендовать на особое отношение. Пусть репарации, пособия и прочие ништяки платит им Германия, искупая свою вину за преступления нацизма. Израиль ни в чем перед ними не виноват и ничего им не должен.
Такой подход был бы жестоким, несправедливым, оскорбительным – и все же он больше соответствовал бы повседневному отношению государства к этим людям. Но в реальности все иначе. Израиль намеренно отмечает эту дату отдельно от Дня Памяти Холокоста, принятого в остальном мире, подчеркивая: это наша трагедия и наша история, наш траур и наша гордость, наши погибшие и выжившие… Все эти слова бесконечно звучат в речах выступающих. Но День Памяти заканчивается и начинаются дни беспамятства – до следующей церемонии.
Равнодушие государства к нуждам уцелевших в Катастрофе можно было бы объяснить прагматичным расчетом: мол, этих людей слишком мало, чтобы они представляли собой какую-то электоральную силу. А потому нет смысла выделять на них дополнительное финансирование, от которого никто не получит политических выгод. По этой же причине партии, движения и политические активисты не лоббируют интересы этой немногочисленной прослойки – им гораздо важнее заручиться поддержкой и симпатией больших групп избирателей. Конечно, вслух никто такого никогда не скажет, более того: на словах все политики согласны, что государство должно делать все возможное, чтобы помочь «ницулей Шоа». Просто до этого никак не доходят руки.
И чем дальше, тем меньше причин заниматься этой темой, ведь этих людей с каждым годом становится все меньше по естественным причинам. В какой-то момент проблема рассосется сама собой, потому что помогать станет некому. Уйдет и чувство стыда, которое иногда все же испытывают наиболее совестливые политики и государственные деятели. А День Памяти Катастрофы и героизма будет отмечаться все так же строго и торжественно, со слезами на глазах и прочувствованными речами…
Ира Коган, Источник: Orbita.co.il
