Давид Яковлевич Ильябаев, будучи членом Союзов кинематографистов и художников СССР, внёс огромную лепту в дело развития театрально-декорационного искусства Таджикистана. Ильябаев, работая также в должности художника-постановщика, стоял у истоков зарождения и развития кинематографии в Таджикистане.
Впервые я познакомилась с Давидом Яковлевичем в 1973 году у родителей супруга. Давид Яковлевич с семьёй жил в соседней квартире в четырёхэтажном доме киностудии, построенном по инициативе Союза кинематографистов Таджикистана, председателем правления которого в те годы был Б.А. Кимъягаров. Ильябаев произвел на меня большое впечатление хорошими манерами, умением спокойно выслушивать собеседника и добрыми голубыми, небесного цвета глазами. Мне посчастливилось до самого отъезда из страны регулярно с ним встречаться по работе в Союзе художников Таджикистана, где он был членом правления творческого союза и председателем секции художников театра и кино. Надо сказать, что Давид Яковлевич пользовался огромным уважением и авторитетом среди художников, кинематографистов, писателей и творческой интеллегенции республики. Михаил Никитич Шипулин, Народный художник Таджикской ССР, особенно ценил в Ильябаеве “честность творческой работы“, которая была определяющей в его искусстве.
Давид Яковлевич сумел соединить в своей работе в кино богатую историю, культуру, литературу и традиции Таджикистана и средствами изобразительного искусства и кинематографии воссоздать визуальные образы времени прошлого и современной жизни республики. Работая в должности главного художника-постановщика на киностудии “Таджикфильм“, он участвовал в создании 30 полнометражных художественных фильмов, среди которых “Дохунда“, “Судьба поэта“, “Лейли и Меджнун“, “Смерть ростовщика“, “Четверо из Чорсанга“, “Дети Памира“, “Измена“, “Встреча в ущелье“, “Семейные тайны“, “Говорящий родник“ и другие. Эти фильмы вошли в золотой фонд советского и таджикского кино. Давиду Яковлевичу пришлось работать с ведущими кинорежиссерами студии «Таджикфильм», включая Бориса Кимьягарова, Владимира Мотыля, Валерия Ахадова и Тахира Сабирова.
В качестве художника – постановщика им были написаны сотни эскизов декораций к фильмам, которые имеют не только прикладной характер. Каждая из них представляет собой законченное произведение и входит в музейные коллекции не только Таджикистана, но и России. В 1980 году Давидом Яковлевичем была создана серия графических произведений, представленная на Республиканской выставке в залах Союза Художников Таджикистана, посвященная 1000 летию Авиценны. Некоторые работы из этой серии были приобретены Министерством культуры Таджикистана.
Многие годы он также посвятил работе над произведением «Шахнамэ» по А. Фирдоуси. Им был создан целый цикл замечательных работ по этому мировому литературному памятнику в техниках темперы на бумаге и масла на холсте. Многие произведения из этой серии Ильябаевым были переданы в дар Музею изобразительного искусства им. К.Бехзода, преобразованный в Национальный Музей Таджикистана.
##О времени. О кино.
Давид Яковлевич оставил нам бесценный дар-автобиографическую повесть “О времени. О кино”, которая была издана в 2005 году в Израиле. Ильябаев был наделён талантом рассказчика и описал события целой эпохи через призму своей жизни. “Она адресована всем, кому дорога история родины и культуры, кому дана трудная и счастливая способность ценить живительную связь времени“, – так написано М. Л.Мелик-Саядян – членом Союза художников СССР.
##Самарканд – раннее счастливое детство.
Давид Яковлевич родился в Самарканде в 1924 году. Он по линии отца – из семьи купцов, владельцев мануфактурных магазинов. По материнской линии “из рода аристократов Фузайловых“. Его дед владел хлопкоочистительным заводом в Катта – Кургане. Давид Яковлевич пишет: “Мать до революции училась в русско-туземной школе, знала русский язык, писала на нём… Воспитывалась в богатстве, но она не была белоручкой: придя в дом мужа, обходилась без прислуги“.
В воспоминаниях художника Самарканд вошел в его жизнь городом, “ярким, удивительным, необычайным, театральным спектаклем“. Родительский дом, где он рос, окруженный теплотой и любовью родных и близких, находился в еврейском квартале – махале. В 20е годы этот район выглядел как небольшой городок с добротными домами, синагогами, банями, магазинами и базаром. В своей повести Ильябаев пишет о дружеских и теплых отношениях с жителями Самарканда: “Я помню, в летнее время, когда наступала жара, отец со своими братьями погружали на фаэтоны свои семьи, провизию, посуду (всё кошерное) и ехали к своим друзьям – таджикам на несколько дней в их загородные сады“.
В очень раннем возрасте он был отправлен в начальную школу и учился там с детьми на 3-4 года старше его. В его детских воспоминаниях предстают сцены празднования женского праздника Восьмого марта в 20е годы, завершившимися забрасыванием женщинами в костер паранджей недалеко от площади Регистан.
В 5 летнем возрасте будущий художник стал свидетелем, как мирная и стабильная жизнь стала на глазах рушиться: началась новая волна репрессий, конфискованы дом и имущество семьи. Его отцу пришлось спешно уехать из Самарканда в Душанбе. Ильябаев пишет об этом: “Когда выпал снег (это было в декабре 1929). С этого момента кончились в нашей семье радости и игры.“ Счастливое детство прервалось…
##В столице Таджикистана. Обетованная земля.
В Душанбе, переименованный в Сталинабад, мать с младшими детьми, включая Давида, добиралась с трудом и приключениями на товарном поезде. Но мир не без добрых людей, часть пути проехали до Сталинабада на пассажирском. Здесь, после большого и просторного дома с удобствами в Самарканде, пришлось семье ютиться в одной комнатке. Душанбе в 20е годы прошлого века был кишлаком с базаром по понедельникам – повсюду здесь были разбросаны только кибитушки. Здесь будущий художник учился в 1-ой таджикской образцовой политехнической школе им. К. Маркса. В те годы это была единственная школа в городе и обучение было на таджикском языке. В школе ему пришлось учиться с детьми из семей советских высокопоставленных лиц республики. Это были Гази Ниязов и Хосият Максумова. Их родителти были реприссированы. С одноклассником Гази, в будущем ставшим ведущим актёром Таджикского Академического Театра им.Лахути, художник Ильябаев будет встречаться неоднократно на съёмочной площадке. В этой же школе юный Давид в самом раннем возрасте со своми одноклассниками посмотрел один из первых советских фильмов Сергея Эйзенштейна “Броненосец Потемкин.“ Разве тогда он мог предполагать, что будет учиться во ВГИКе, где легендарный С.Эйзенштейн преподавал режиссуру, что он станет художником и его жизнь будет связана с большим киноискусством.
Ильябаев в 30 – е голодные годы был вынужден жить в интернате. Но именно в эти годы началось строительство столицы Таджикистана и её новой культуры, у истоков создания которых были архитекторы, инженеры-строители и художники из Ленинграда, приехавшие сюда добровольно или сосланные по подозрению. С этим были связаны и просветы, город стал расти, застраиваться, появляются новые с красивой архитектурой здания, монументы, первый кинотеатр, зарождается новый таджикский театр. Ему довелось посмотреть первые спектакли в Таджикском Академическом Театре им. Лахути: “Принцессу Турандот“, “Халиму“, “Алкасар“. В школе самым любимым предметом у него было рисование и ему удалось преуспеть в этом.
В конце 30-х годов он был принят в Художественное училище без экзаменов, как один из одаренных выпускников школы. Здесь он учится у замечательных педагогов Б.Г. Шахназарова и Г. Тимкова – выпусников Ленинградской Академии Художеств.
Начало войны, июнь 1941 года. В училище началась мобилизация и старшие по возрасту однокурсники были призваны в армию. Не прошло и двух недель с начала катастрофы, наплыв беженцев из Польши и западных районов страны увеличили население столицы сразу же в несколько раз. Во время войны сюда «эвакуировались несколько военных училищ, киностудия “Детфильм“,Ленинградский театр музыкальной комедии.
В начале войны он был мобилизован в армию и, к сожалению, числится в списке пропавших. В 1942 году Ильябаев был вызван в военкомат на службу и ему было поручено писать лозунги и портреты Сталина для военной части. В конце войны он учится в Сталинабадском педагогическом институте, но через некоторое время он пришёл к осознанию, что педагогическая карьера не для него и его предназначенье в другом.
##Alma mater – ВГИК
Ильябаев поступает в 1945 году на художественный факультет Всесоюзного государственного института кинематографии – единственного в своём роде учебном заведение не только у нас в стране, но и в Европе. Давид Яковлевич не только среди евреев Средней Азии, но и в истории Таджикистана становится первым выпускником ВГИКа.
Кинодекорации Ильябаев учится у Иосифа Ароновича Шпинеля – главного художника фильмов С. Эйзенштейна и Бориса Владимировича Дубровского– Эшке, работашим совместно с режиссёром М. Роммом. Мультипликацию преподавал известный советский художник-постановщик И. Иванов-Вано. Живописи он учился у больших художников – Юрия Ивановича Пименова и Фёдора Семёновича Богородского, цель которых была дать студентам знания, позволившие им “ работать и в кино, театре, а также в станковой живописи и графике“. В это же время во ВГИКе преподавали и вели мастерскую режиссуры светилы, в числе которых были Эйзенштейн, Пудовкин, Ромм. Довженко, Козинцев и Кулешов.
Дипломная работа Ильябаева была основана на произведении таджикско-советского писателя С. Айни “Дохунда“. Его руководителем был Дубровский-Эшке, он посоветовал студенту показать дипломную работу советскому режиссеру Льву Владимировичу Кулешову, который снимал по этому же произведению фильм ещё в 30 годы. Этот фильм так и не вышел на экраны, остался под сукном. Кулешов одобрил проект диплома будущего художника и согласился стать оппонентом. Защита состоялась 20 февраля 1951 года и Ильябаев отмечает, что “Лев Владимирович хорошо отозвался о моих работах и я защитил диплом успешно“.
##Таджикфильм.
Ильябаев возвращается домой в Душанбе в 1951 году; “…киностудия тогда ещё не снимала художественные фильмы. Тут делались лишь хроникальные и дублировались фильмы на таджикский язык“. Ему пришлось устроиться в Художественный фонд, чтобы обеспечить себе заработок на жизнь. Творчеством он занимался, выезжая весной и осенью на пленэр с Сергеем Ефимовичем Захаровым и Мариной Абраамовной Зубреевой – замечательными художниками из Лениграда, сыгравшими также огромную роль в дальнейшем формировании художника Ильябаева и многих других художников Таджикистана.
В 1954 году кинорежиссер Б. А. Кимъягаров приглашает его на работу в качестве художника над фильмом “Дохунда“ по одноименной книге С. Айни. Это была первая работа Ильябаева в кино, и, как он пишет с гордостью, что этот фильм “был нашим, таджикским“. Разумеется, что дипломная работа художника послужила большим подспорьем в работе над оформлением картины. Ильябаев, интересно рассказывает об истории создания “Дохунда“, детально описывает съёмки в Бухаре, в Гиссаре, как строились декорации и павильоны на территории киностудии, собирался реквизит, шились костюмы.
Ему также довелось работать над оформлением иконографического фильма режиссера Б.А. Кимьягарова “Судьба поэта“ о жизни средневекового таджикского поэта, мыслителя и философа Абуабдулло Рудаки, который служил при дворе Саманидов. Ильябаев делал эскизы к экстерьерам и реквизиту, а его педагог по ВГИКу И. А. Шпинель, работавший над фильмами Эйзенштейна, занимался оформлением интерьеров. В Самарканде и Бухаре были приобретены резные колонны и двери, медная посуда и всякая утварь. Бону- сад поэтов в этом фильме был воссоздан по талантливо выполненным экизам Ильябаева. Он пишет о них так: “ Я придумал воздушные декорации, всё утопало в цветах и зелени, удачно вписывался пруд. Над прудом мы сделали помост…, на нём танцевали невольницы……, в этой декорации было отснято треть картины“. Работа над этим фильмом увенчалась большим успехом. Картина “Судьба поэта“ на Международном кинофестивале стран Азии и Африки в Каире заняла первое место и ей был присужден кубок “ Золотой орёл“.
Давид Яковлевич Ильябаев в 1959 году был приглашен Народным артистом СССР, балетмейстером и режиссёром Гафаром Рустамовичем Валамат – Заде в качестве художника-постановщика фильма-балета “ Лейли и Меджнун“. Создавая декорации к фильму, конструируя павильоны и сцены, ему пришлось работать в тесном контакте с оператором Вадимом Ивановичем Юсовым, который в последующие годы снял все фильмы А. Тарковского и некоторые фильмы С. Бондарчука. Ильябаев пишет: “Мне было чрезвычайно интересно работать над картиной “Лейли и Меджнун“ с Юсовым. Дело в том, что работа оператора и художника взаимосвязана. Художник рисует, а оператор это делает техникой. Картина …получилась очень лёгкой, воздушной, с прекрасной музыкой С. Баласаняна, отличной работой оператора В. Юсова“. На Международном кинофестивале в Джакарте этому фильму был присуждён диплом.
В 1961 Давид Яковлевич вместе с режиссёром Владимиром Мотылём (режиссёр фильма “Белое солнце пустыни“) работал над картиной “Дети Памира“ на Таджикфильме по сценарию И. Филимоновой и Мирсаида Миршакара – известного таджикского поэта и литератора. “Дети Памира“- это один из первых детских фильмов в киностудии, рассказывающий о романтике 20х годов – времени установления советской власти в Таджикистане. Поездка на Памир дала возможность художнику познакомиться с совершенно неизвестной ему жизнью, культурой и природой горного края. Он с восторгом пишет о простых памирцах, которые в экстремальных природных условиях сумели сохранить свою уникальную культуру, музыку и традиции. Всё это нашло своё воплощение в прекрасных декорациях Ильябаева к фильму. Ему был присуждён диплом за лучшее декорационное оформление на кинофестивале республик Средней Азии и Казахстана.
Потом были и другие фильмы о прошлом Таджикистана, о современной жизни республики, вышедшие на широкие экраны в стране, художественным оформлением которых занимался Ильябаев. Он посвятил себя работе на киностудии вплоть до 1984. Давид Яковлевич после 30 – летнего служения киноискусству республики оставил кино, решив занятся творчеством в области станковой живописи и графики. Его манила возможность творческой работы, где он мог бы свободно выразить себя на холсте или бумаге кистью.
Последние годы на родине были очень плодотворыми: он принимал участие своими произведениями на Международных, Всесоюзных и Республиканских выставках. В 1984 году в залах Союза Художников Таджикистана состоялась персональная выставка художника. По линии Союза художников Таджикистана участвовал в общественной жизни республики. Перед самым отъездом из страны в 1992 году в Москве состоялась последняя персональная и прощальная выставка в Киноцентре.
В 1993 году Давид Яковлевич переезжает с семьёй в Израиль и продолжает творить на исторической родине. Художник вложил свою лепту и в возрождении еврейского театра в Израиле. Работая в качестве художника-постановщика, он участвовал в создании спектаклей по библейским мотивам “Авнун и Тамар “ и “ Ёсеф Нацадик (Иосиф Праведник)“.Многогранное творческое наследие Д. Я. Ильябаева в кино и в изобразительном искусстве, а также повесть “О времени. О кино” представляет собой своеобразный мост, соединивший эпохи прошлого и настоящего из жизни замечательного художника и прекрасного человека, на судьбу которого повлияли встречи с не менее экстраординарными людьми.
Зоя Борухова, искусствовед (Канада)
